радик-ведьмак, мортен-ебака
ведьмак ау
ту би континуед

- ведьмак?
- ага, ведьмак.
- и медальон покажешь?
- покаж.. ан, нет, зачем тебе?
худощавый парень в черной куртке с меховой подложкой сидел ближе к огню, чем мужчина, что был побольше. иерархию этих путешественников можно было отметить, лишь посмотрев на их одежду. новехонькая курточка первого и обмотанное веревками тело второго.

ведьмак радован выглядел, конечно, роскошно. в его краях эта профессия процветала, а представители купались в золоте, если успевали заработать себе теплое местечко у барона или ипата. у них было все: деньги, повозки, лучшие рестораны и балы, женщины, мужчины, а для самых искушенных, даже дети. они не отказывали себе ни в чем.
радовану повезло, он один из первых, после прохождения обучения направился в город, только прослышав о волне популярности ведьмаков. молодой, неопытный, в говне и обмотках радик вышел из каэр морхэна, подгоняемый гневными выкриками коллег.
никто из них не хотел, чтобы ублюдок возвращался.
радован думал, что они горюют по его уходу, ждут скорейшего от него письма.
города такого радован никогда не видел. в тройке: родная деревня, каэр морхэн, город. город - был лишний.
высокие каменные здания, стена до самых облаков, охрана в литых золоченых латах, а на щитах львы, значится.
ох, сколько задниц радовану пришлось отлизать, чтобы попасть туда, где он сейчас. в прямом смысле или переносном? никто, кроме его языка никогда не узнает.
первый год: мелкий купец. очень недовольный тем, что его телеги разгружают не мужики в пункте назначения, а лешие, перебив половину эскорта.
второй год: красные велюровые штанишки, брошь местного барона. радован бьет по ней средним пальцем, высоко поднимает голову, когда видит других ведьмаков - грязных, в черной робе, с головой чудища на потном коне. не, определенно им он не ровня.
третий год: выписывая на воздухе знаки радован зажигает камин, задвигает ящики, останавливает в воздухе плевки недовольных горожан. радован не активный ведьмак, сегодня, он простой советник, успешно лавирующий от заданий, которые старый ипат отдает ему. а он отдает их другим ведьмакам или охотникам.

и тут его раскусили.

- сияющий начищенный медальон. новый пятак, а не голова чертового волка, ради бога. - думал мортен, прислонив затылок к мокрому дереву.
он видел кучу этих голов каждый раз, когда очередной ведьмак пытался загнать его в угол или, даже смешно, поймать. они все были разные: в крови, в грязи, потемневшие от времени, висящие на поясе, накрученные на кожные ремни, но не один из них не был таким ярким, сияющим, как у этого распиздяя.
у мортена в горле встала необьяснимая ненависть к этому напыщенному пацану. - такой маленький, а уже такой пафосный. - мортен тер друг о друга замерзшие запястья мечтая схватить ведьмака за серебряную цепочку, накрутить на кулак и задушить.

- и сколько еще времени он будет спускаться со второго этажа на первый? - ипат в бордовой шапочке ерзал на деревянном стуле. стул был неудобный, даже не смотря на то, что на нем лежала вельветовая подушечка. ипату приходилось проводить на этом стуле дни и ночи, выслушивая вечные жалобы крестьян, а ночью заседая с баронами над выпивкой. бароны жаловались не меньше, но их бесконечное нытье ипата беспокоило мало. его больше беспокоил его геморой, больная спина и дочка, закрутившая с ведьмаком.
дубовая дверь в каменную залу отворилась и вошел Он - гвоздь вечера, король этой вечеринки.

радован уже и раньше был на устах у народа города, но до ипата дошел только недавно. в тот день дождь шел отвратительный, дороги размыло и у крестьян не было желания двигаться в холодную ипатову хату, чтобы поныть еще немного, еще чуть-чуть. тут то ведьмак и понял, что надо действовать.
барон георг был человеком старым и очень уважаемым. его главное и любимое занятие было вышивание. этим, в основном, он и решал проблемы, с которыми жители города обращались к нему. у тебя козу украли? держи вышевочку с травкой. корова отелилась неведомым доселе чудищем? держи вот этот замок крестиком. и ведьмаку местному сообщить не забудь, ладно?
сегодня барон отдыхал в компании немение уважаемого ведьмака. у георга в руках поблескивала иголка, а радован начищал свой любимый медальон, который давал ему пропуск почти везде.
- понимаете, барон, сила не главное - главное ум, так? ну сколько вы видели в этой деревушке ведьмаков? меня да этого дэниса или как его. быстро улетел, воробушек. а я остался. а почему? потому что ипат любит меня, доверяет. а пока я у вас - он и вам доверяет, как мне. - радован дочистив волчью голову, скосив голову на бок, ловил на ней свет и радовался тому, как она блестит.
- вы, милсдарь, ведьмак, правы. - барон не отрываясь от вышивания, поднял кустистые брови. - ипат, души в вас не чает. вы, значится, милсдарь, это, только не потеряйте его доверия, так? дождь сегодня смотрите какой собирается, уважаемый, погода, смотрите, изменчивая, да. у ипата такое же настроение изменчивое, понимаете, м?
- я аккуратен, как ваше вышивание, золотой мой, барон. не сомневайтесь.
- это я вам говорю не сомневайтесь. живу я рядом с ним уже тридцать лет. он то мужика из окна комнаты дочери выкинет в окно, то крестьянину с окраины ящик золота всучит. отправляйтесь к нему сегодня, дождь его успокаивает, видшь ли.

радован так и поступил. надел свой парадный костюмчик: бордовый с черным. вот бард, а не холоднокровный убийца врагов человечества. цокнув пару раз звонкими каблуками сапожек последней моды, он смело открыл дверь.

- о-о-о, а я и не надеялся тебя увидеть. ой, вот прохвост, а. - ипат медленно, задорно растягивал каждое слово.
радован стоял перед ним в одних трусах, а бордовый шарфик был затянут на шее в тугую петлю. стража держала его за плечи, заломив руки за спину.
- вы все поняли не так. - радован выжал из себя первые слова, что пришли ему в голову и зажмурил глаза.
так он никогда еще не ошибался.
опущеный на колени, в неглиже.
даже тогда в каэр морхэне , когда его поднимали на смех не только мелкие пацаны, но и сами тренера-ведьмаки, он не чувствовал себя настолько униженым. тогда у него было возможность встать, выпятить грудь вперед, назвать всех идиотами и продолжить тренироваться.
сейчас.
встать было проблематично под тяжелыми латунными перчатками стражи.
- ты глаза-то не опускай, бога ради, ну. - ипат встал с ненавистного стула, чтобы взять радована за подбородок, глубоко вдавив большой узловатый палец в его правую щеку. - ты, малой, думал мою лялечку трахать, да так, чтобы батька не узнал что ли. умный какой. - раздован отхватил пощечину тяжелой рукой георга. у ведьмака зазвинело в ушах, а в глазах замелькали черно белые зайчики. это напомнило ему детство, когда его еще не забрали в темную унылую башню и можно было бегать с утра до вечера за бабочками и крольчатками, а не размахивать мечом и залпом хреначить элексиры один за другим.
- сэр, я клянусь невинностью вашей дочери, что пальцем ее не тронул, волоска с ее головы не упало, честное слово. понимаете какое дело, - ведьмак дернул левым плечом, чтобы настырный верзила ослабил хватку. - я был в ее комнате сугубо по делу.
ипат прищурил один глаз и с интересом отошел на шаг назад.
- ваша прелестная дочурка, страсть как хотела рассказать о той кикиморе, что она видела вчера в вашем болоте. - ведьмак продолжал дергать плечами, чтобы охрана выпустила его из своих лап.
- а о том, как ты меня наебываешь уже шестой месяц, она тебе не хотела рассказать?
ипат георг, смотрите на голову этого василиска. да, я его убил. нет, не трожьте. это по соображениям безопасности, а не потому что это ебаный муляж, а? - ипат перешел на крик, забрызгав все лицо молодого ведьмака своей слюной.
у радована сердце остановилось, а в голове забили молотки. не было еще момента, когда он чувствова себя так беззащитно, как сейчас. два бугая за его спиной не ослабляли хватку. в любой момент по приказу великодушного ипата, они могли потащить его на задний двор и вздернуть, как бездомного пса.
- ты можешь оказать мне последнюю услугу, сопляк. - ипат сомкнул руки на животе и кивнул держащей радована страже. с удивительной синхронностью они подняли раскрытые ладони и прицельно ударили ведьмаку по ушам. в висках загудело, звон вибрацией прошелся по всем нервам и отозвался подрагиванием большого пальца левой ноги.
или правой? радован не замечал таких мелочей, будто в замедленной сьемке падая на холодный каменный пол.
но вонючий шерстяной мешок на своей голове он все-таки заметил.

- слыш, если мы его сейчас кинем, ипат не скажет ничего, а? я не хочу в лес дальше заходить, там же этот.. - один из мужиков почесал в голове, бросив бесчувственного радована на мокрую землю. у другого в руках все еще остались его ноги, за которые он продолжал держать ведьмака, как тачку.
- если мы тут его кинем, этот его не найдет. найдо его к дереву на опушке привязать, помнишь, как ипат сказал.
- а если чудище не только его найдет, но и нас, а? кто за нас денежки получит?

@темы: txt

---

радик, мортен, ежик
перестрелка нц 21

- ежа нашел.
- че?
- ежа. ну еж. - маленький радован прижимал к груди животное, обернутое красной тряпкой. его черный носик водил туда сюда по воздуху, а передние лапки черными пальчиками сжимали большой палец радована, который стоял перед братом с лицом депутата, которо только что разбудили и он еще не успел понять за какой тупой закон успел проголосовать. неаккуратные жесткие брови, чуть чуть наехавшие на заспанные уставшие от беготни глаза, губы выпяченые в уточку и чуть-чуть сдвинутые налево.
смотря на его лицо, мортену хотелось есть или обнять или ударить. третьего не дано.
- блядь. еж. - старший почесал ручкой ножа затылок.
- не ругайся перед ним, он маленький еще совсем, ты че. - он прикрыл ежика рукой, будто он мог их понять. - бля, надо молока ему налить, у нас есть?
радован опустил крошечное животное на кафельный пол кухни, и залез в холодильник, двигая с шумом оставшиеся там продукты. за шумом двигающейся еды не было понятно, кто сопит громче: младший йожич или ежик.
морен все это время наблюдал за младшим братом, держа в руках нож и наполовину отчищенную картошку. в их доме давно не было никакой живности, не считая тараканов, которых они только недавно вывели.
ебаный радик. то есть, любимый братик, с чего ему вообще вздумалось приволочь в дом зверюшку?
малюточке было слишком сложно достать до верхних полок. вздыхая достаточно громко, чтобы брат мог услышать, радован тянулся к верхней полке за молоком, вставая на носочки своих новых кроссовок.
наконец заметив это мортен, не отгоняя младшего от холодильника, встал с деревянной табуретки. один шаг, и он уже рядом с братом. одно движение, и перевалившись через маленького радика, он полной ладонью хватает бутылку, которую лишь трогают длинные пальцы брата.

мортен сидит на корточках возле миски с молоком из которой с жадностью пьет крошечный ежик. радик давно уже смотался по своим "делам". у мортена не хватает экспрессии, чтобы одним громким выдохом выразить все свои чувства.
"заботиться еще об одном еже в нашей семье?"

@темы: txt

---

оридж, мортен йожич и его братишка радован йожич
братская дружба (не удалась)

маленькая комнатка в хостеле, которую радован снимал уже два месяца, слишком маленькая для двоих людей, если один из них мортен йожич. слишком маленькая для такого количества ненависти и невысказанных эмоций. но достаточного размера для замаха. достаточного размера для широкого шага назад, потери равновесия, осколков разбитой настольной лампы. радован зажав нос правой рукой, левой облокачивается на кровать, сидя на полу. в зад глубоко впивается керамический кусочек. «мортен, я не хотел.» - звучит мерзко и жалко. фоном для этих слов служат хлюпающий звук разбитого носа, вдохи и выдохи со свистом и тяжелые шаги мортена, который от перевозбуждения не в силах найти себе места.
ебаный радован достойный смерти, боли, мучений. достойный всего, что он причинил за свои 20 лет. жалкий, слабый . . . родной – все, что останавливает мортена.
прежде чем он успевает подумать, йожич старший берет отбивающегося брата за грудки. маленькие, но крепки руку упираются мортену в бицепсы, в грудь, в плечи, хватают за предплечья, а ноги, оторвавшиеся от земли, мотаются туда сюда с желанием убежать.
крики радована, насколько он может кричать, отбиваются от стен и звенят в ушах.
брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат, брат
заикающимся, испуганным голосом. пересохшая глотка пресекает потуги достучаться до обезумевшего мортена, оставляя жалкие хрипы.
йожич кидает младшего брата на кровать с бордовой шелковой простыней, по которой тот скользит, ударяясь затылком об изголовье, помогая себе руками встать. радован отлично знает, что нужно бежать. рукой отталкивается от матраса, проваливаясь в него, нога уже достигает пола, а мокрые глаза устремлены на дверь. порыв сбежать пресекает мортен, за растрепанные волосы схвативший радована.
«маленький ублюдок» - он шепчет сквозь сжатые зубы. радован может слышать их скрежет, пока руки брата хватаются за его шею. большие пальцы переплетаются на кадыке, ладони идеально ложатся по обе стороны жилистой шеи. только сейчас в голове младшенького всплывает мысль о том, что его родной брат хочет его убить.
последнее, что он может прохрипеть – тихое «пожалуйста», совсем не слышное «умоляю», прежде чем его глаза широко раскрываются и безотрывно смотрят в такие же карие, но полные злости.
сидя на теле меньше его в два раза, мортен с каждой секундой давит все сильнее и сильнее, подаваясь вперед, вжимая брата по миллиметру в мягкий матрас. указательные пальцы скользят по липкой слюне радована, а в мелкие ранки на пальцах попадают его слезы. колени брата долбят по спине, ладони пытаются оттолкнуть. дрожащие, бледные, слабые. с последним воздухом из легких радована, его руки, его ноги опускаются без сил, подрагивая, на кровавого цвета, простынях.
не дышит. не двигается.
мортен резко одергивает руки от покрасневшей шеи радована. пристально смотрит на отпечатки своих пальцев, ища хоть какое-то движение в артериях на шее.
дышит. двигается.
глубоким вздохом с громким задыхающимся хрипом радован вскакивает с простыней. захлебывается воздухом, жадно вдыхая. закашливается, размазывая слезы с кровью из разбитого носа по лицу. не отпускает мысли сбежать.
не видя из-за черноты в глазах, куда кладет руку, радован успешно падает с кровати лицом перед, подбородком врезаясь в жесткий паркет. лежа грудью на холодном полу, упирается рукой в размазанную лужицу крови перед собой, упирается лбом то открывая, то закрывая глаза.
«господи, прости меня. прошу, прости меня.» - тихие всхлипы, скрывающие жалостливый шепот в мортеновы грязные кроссовки.
«я не хочу»
спутанные волосы трутся о нос аддидасов , покрытых песком.
«не здесь» . . . «не сейчас»
рука ползет по брюкам. дрожит, хватается через каждый сантиметр вверх.
«не ты, мортен»
восстановив дыхание, плачет. не поднимает тяжелой головы, дергаясь плечами.
стыдно, страшно, жалко брата. смотря вниз, на бьющегося в слезах, мортен потирает переносицу. невозможно не ненавидеть его за все то, что он наделал. невозможно не жалеть его, видя пресмыкающееся плачущее тело, трущееся грязными щеками о его обувь.
радован боится смотреть в лицо брату, испытывая стыд и страх у него в ногах, желая пробыть там еще подольше, недвижно исчезнув со сверлящих его глаз.
мортен боится двинуться, испытывая стыд и страх. с дрожащими коленями медленно опускается, чтобы положить на плечо брата холодную руку.
мортен уверен, что такого больше не повториться.
радован уверен, что в следующий раз брат его убьет.

@темы: txt

---

A beautiful woman sat by a river. A witch approached and told the woman she was to have a child. The woman began to cry with joy. But the joy turned to fear and she could not stop crying. Fear turned to sadness; the woman continued to cry. She cried for months, hardly sleeping, ntil the child was born. But the crying had aged the woman and she was no longer beautiful. When he was old enough, her son climbed the mountain to find the home of the witch. He asked her if she could make his mother beautiful again.

The witch asked the boy many questions. After hearing the answers, the witch told the boy she had lied to the mother about her child. The boy disappeared and the mother was beautiful again.

---

три обрывка сознания клочками

mob psycho 100, сузуки/серизава
nc вау, шизофренический бред с еблей

сузуки воспитывал серизаву в своем ключе. идя за мнимым спокойствием, серизава напоролся (НА ХУЙ СУЗУ КИ ХАХАХ ХА) на жестокую реальность обитающую вне его дома. не то, чтобы он стал выходить из четырех стен чаще, но четыре стены кабинета сузуки казались ему свободой, четверо коллег-эсперов - социализацией, а начищенный сияющий ботинок босса перед носом - шансом стать лучше. сидеть, стоять, служить, голос - вариации этих команд серизава с пеной у рта внимал с утра до вечера. отдавая боссу все физические силы, которые были в его распоряжении. выполняя одно задание за другим, всматривась в довольное выражение лица, дающее очередной приказ.
а с вечера до утра серизава отдавал боссу свое тело. с чистой головой, без принуждения, но со стыдом новичка в глазах, он стоял, опустив голову, перед креслом, на котором скрестив ноги и положив обе руки на подлокотники, сидел сузуки. от оценивающего взгляда босса у серизавы холодели ноги и потели ладони. свет от одной лишь настольной лампы кидал на лицо тень, очерчивая суровые резкие черты. наконец, подбородок его опускался, а на губах появлялась страшная улыбка.
- подойди. - сузуки сжимает правую руку в кулак, поигрывая пальцами.
серизава еле отрывает ноги от пола, медленно переставляя их в сторону кресла сузуки.
достигнув минимальной, по его мнению, официальной близости к боссу, серизава останавливается.
- в чем дело? ближе. я даже не могу почувствовать тебя с такого расстояния.
чем ближе подходит серизава, тем слабее он себя ощущает. он лбу выступают капельки пота, запутываются в кудрях и исчезают. он смыкает губы, стоя слишком близко к сузуки. его энергия сжимает его на месте, словно в тиски. будто огромная рука, хватает серизаву за плечи, с целью выжать из него все соки. он медленно садится на одно колено перед диваном, опуская голову ниже из-за черной ряби, прошедшейся по глазам.
(ММММ ДА ТАК - ГОВОРИТ СУЗУКИ)

---

длинные пальцы босса освобождают серизаву, стоящего в стыдливом ступоре, от одежды. зонт, ранее сжимавшийся в руке, теперь лежит на мягком ковре. у сузуки серьезное сосредоточенне выражение лица, глаза опущены. они состредоточенно смотрят на руки, раздевающие подчиненного. иногда сузуки смотрит в лицо серизавы, который отводит глаза в стороны и отпускает подбородок. он молчит, хотя хочет что-то сказать. он чувствует прилив невероятной по силе энергии, но ощущает себя бессильным.
сузуки опускает голову, приоткрывает рот, дает почувствовать серизаве горячее дыхание. губы босса путешествуют по его шее, поглаживая затылок одной рукой и нащупывая ширинку другой. и останавливаются. рука серизавы дергается в напряжении и желании продолжения. его кожа давно не чувствовшая человеческой ласки замерла с напряяжением в каждой клеточке.

---

серизава чувствует себя неудобно стоя совершенно нагим перед собственным боссом. еще больше смущает его тот факт, что босс его и раздел. еще больше то, что босс стоит перед ним в безизменном костюме-тройке и схватившись за подбородок оценивает серизаву с ног до головы. серизава благодарит богов, что у него достаточно длинные волосы, чтобы опустив голову, за ними можно было спрятать и напряженный взгляд и раскрасневшиеся щеки. он машинально делает шаг назад, когда сузуки делает широкий шаг вперед.

---

придерживая ногу серизавы на весу, другой рукой сузуки расстегивает ремень на брюках, ширинку (И ДУНУВ ПЛЮНУВ) приспускает брюки достаточно для свободных движений. серизава зажмуривается, закидывает голову назад, до чувства дискомфорта в позвоночнике. главное не видеть, как босс пристраивается по удобнее, как босс плююет на ладонь, обильно размазывая слюну по всей длине члена. темные кудряшки на голове серизавы начинают подрагивать из-за энергии, галлонами выходящей из его тела. пальцы, сжимающие столешницу дрожат в ожидании, а она скрепит, распуская маленькие трещинки-молнии из-за под тела серизавы. когда сузуки входит он смотрит ему прямо в глаза. но в этот момент серизава не думает о стыде, или о глупом выражении на лице, которое скоро лопнет от прилива крови; он думает о том, что серизава отдаст боссу все, о чем тот его попросит. если сузуки хочет его тело, то он его получит.
босс трахает его методично. между толчками и его напряженными выдохами можно сверять часы. если бы не чуть сдерживаемые обрывистые стоны серизавы, то в комнате не было бы ни одного резкого звука.

mob psycho 100, шимазаки/теру
pg, шимазаки трогает теру

шимазаки проводит длинными тонкими пальцами по лбу, по обоим сторонам носа. у глаз он останавливается, легонько трогая светлые реснички. его ладонь, накрывающая губы теру, теплая и влажная от горячих выдохов парня. тело ханазавы бьет мелкая дрожь страха. плечи подпрыгивают, а ноги согнутые в коленях пытаются отпихнуть мужчину на более безопастное растояние.
безуспешно.
вцепившись в руки подростка мертвой хваткой, шимазаки другой рукой продолжает изучать его лицо. спускается от аккуратного ладно посаженого носа к губам. чуть-чуть приоткрытые они сжимаются в тонкую струнку, когда подушечки пальцев опускаются на них. на лице шимазаки эта реакция вызывает лисью ухмылку, а рука продолжает свой путь. минуя губы, стремится к подбородку. и хватая его большим пальцем притягивает упирающееся лицо ближе. шимазаки громко вдыхает запах теру, заставляя того сжиматься от неожиданности, напрягаясь всем телом.

соотнося стройное тело ханазавы с его силой, шимазаки не может не радоваться тому, какой экспонат сейчас держит в руках. он трогает его бархатную мальчишескую грудь, проводит по ребрам, обтянутым тонкой кожей, пересчитывает их пальцами, чуть касаясь поверности. от чего заставляет теру, боящегося щекотки, напрячь мышцы живота.
- интересно, какого цвета твоя кожа. какого цвета твои волосы и глаза.
он ведет ладонь ниже по торсу, обводя каждую ложбинку мышц. невидящими глазами шимазаки упорно смотрит в сторону своей руки.

hunter x hunter, курапика, леорио
pg, курапика лишается одной глазоньки

в этот момент курапика не может вспомнить, когда в последний раз ему было так страшно. мысли сбиваются с происходящего на кадры из жизни и обратно, сосредоточнить нэн практически невозможно, как бы он не пытался. он сжимает и разжимает кулаки, пытаясь сфокусироваться хоть немного и дать отпор нападавшим. их всего трое или четверо, не удивительно будет то, что еще двое стоят на стреме. курапика мог бы с легкостью избавиться от них, если бы не страх полностью парализовавший его силы.
пара рук изучает его лицо, откидывает светлые волосы со лба, но они снова падают на прежнее место. тонкие, длинные пальцы ощупывают его правый глаз. потные руки, накрывают губы. еще две пары прижимают его тело к асфальту. увидеть лица невозможно из-за темноты в переулке и масок на нападающих. но курапика может видеть бегающие в страхе глаза, лихорадочно дергающуюся голову, бегающие руки: правая фиксирует волосы с челки и прижимает голову к земле, а левая достает что-то из кармана штанины. не нужно быть великим гением, что понять намерения этих людей.
наточенный скальпель режет гладко, но из-за трясущихся рук не точно, изрезая плоть рядом с глазом короткими строчками. кровь сочится, а скоро и течет тонкими струйками из раны на лицо, запутывается в волосах, окрашивая из в ярко красный цвет. плакать невозможно - соленые слезы жгут раны, не возможно не плакать - лезвие режет все глубже без остановки. его оба глаза, широко раскрытые, от волны боли жмурятся, но снова открываются окровавленными пальцами, резкие движения которых приносят еще больше страданий. он остается в сознании, видя перед собой улыбающиеся лица своих братьев. курапика не может вспомнить их взгляд.
в реальный мир его возвращают незнакомые голоса, звук борьбы, легкость в руках и ногах. его спасители двое мужчин, возвращавшихся из бара домой, и абсолютно протрезвевшие увидев окровавленное лицо подростка. близкий к обморочному состоянию больше, чем к смерти, он медленно передвигает бессильную руку сторону кармана. она преодолевает пару сантиметров, указательный палец, подрагивая оказывается на мобильном телефоне.


у леорио нет подходящих слов, чтобы сказать как ему жаль. а те, которые всплывают в его голове звучат глупо, заеженно и совсем не похожи на слова ободрения. он не знает нужно ли курапике ободрение вообще. с тех пор как он оказался в его постели, пачкая простыни нескончаемым кровотечением, леорио не мог подобрать слов. за все время, что курапика прибывает в его квартире, единственные слова были сказанны в лихорадочном бреду. сжимая предплечие леорио до хруста в костях, он сквозь боль и сжатые зубы говорил, что найдет и убьет нападавших, что не успокоится, пока их кровь не будет на его руках. в другие более спокойные ночные приступы курапика искал на кровати горячую руку леорио. хватаясь за нее мертвой хваткой он чуть слышным голосом просил не покидать его, просил о спасении. тогда бинты в левой части его лица намокали от слез, и леорио отдал бы свою жизнь чтобы снова их не менять.

- я не хочу смотреть на себя в зеркало. и без этого знаю, что выгляжу погано.
курапика себе не врал. светлая кожа половины лица была испещрена мелкими шрамами: половина из них, зажив, оставила на месте себя бледные линии. губы с правой стороны были разбиты и припухли. изредка покусывая их курапика снова вызывал кровотечение.
леорио пришлось потрудиться, чтобы сделать из кровавого месива знакомое лицо, которое не вызывало бы рвотные позывы и слезы при каждом взгляде на него.

@темы: txt

---

mob psycho 100, серизава, рейген, сузуки
серизава биин крип и любит лицо рейгена

Серизава не мог назвать его прошлое занятие "работой". его прибывание в Супер 5 был взаимный обмен с Сузуки. Босс давал ему уверенность, но забирал, как он сейчас понимал, силы. теперь Серизаве больно вспоминать эти времена: он чувствует себя виновным за все, что случилось; он чувствует обиду за то, что его использовали; он чувствует стыд перед всеми, кому нагадил. самое страшное для него то, что он чувствует тоску по Боссу.
в любом случае, Серизава создал себе другого кумира. сильного и слабого, строгого и не требовательного, дающего ему свободу выбора, но заставляющего мыть пол в офисе. в случае с Рейгеном, Новый Босс не забирал у него ничего, кроме времени, которое он щедро отплачивал ему корохотной заработной платой и разговорами, которые Серизава не вел даже с родителями.
и бровями домиком, будто сведенными в одной точке
и глазами, зажмуренными до предела. окраймленными пушистыми ресницами, в которых запутывались выбивающиееся светлые волосы с челки.
и щеками, розовыми от крови, приливающей к лицу. с выступающими крошечными капельками пота.
и губами, искусанными, сжатыми в тонкую полоску. в другой момент открытыми, влажными, выпускающими теплый воздух.

Серизава никогда не закрывал глаза во время секса, смотря Боссу прямо в лицо. он боялся быть грубым, неказистым, вытесаным из дерева поленом, которое ранит мраморное тело Рейгена своими сучками. он боялся быть жестким, сильным, неестественным, каким ему приходилось быть раньше. позиция бровей сменялась, когда Серизава делал что-то не так, верхние зубы закусывали нижнюю губу, а руки уже стремились показать ему, как делать правильно. и он учился, с покладистостью первоклассника, быть нежным на границе с грубостью, сильным, принуждающим, оставаясь испуганным за целостность хрупкого произведения искусства, которое покоилось в его руках.
ничего не доставляла Серизаве большего удовольствия, чем видеть удволетворение на лице Рейгена. чем чувствовать приятную панику, кровь, пульсирующую в висках, заливающую щеки Серизавы, когда Босс приподнимая ресницы, видел его завороженные глаза.

- ты странный. - говорит Рейген сидя на противоположном краю кровати, запустив руку в волосы.

@темы: txt

---

mob psycho 100, рейген/серизава
er, вьетнамские флешбеки, ничего не происходит

- так не пойдет. или ты сейчас раздеваешься и мы занимаемся сексом, или ты продолжаешь лежать и плакать, но только уже дома.
рейген уже битый час стоял над серизавой, который под наматывал сопли на кулак под офисным столом. в расстегнутой рубашке, в брюках с ослабленным ремнем, серизава обняв колени, уставился на ботинки рейгена. его красные от слез глаза, обрамленые мокрыми пушистыми ресницами и неаккуратными бровями, бегали из стороны в сторону, боясь подняться к лицу босса. ему было стыдно что он испортил то, что так хорошо начиналось.. тихое поскрипывание кресла в темном кабинете, звук расстегивающейся ширинки на обтягивающих брючках рейгена и его же учащенное дыхание. серизава стоит перед ним на коленях, положив обе руки на ноги, сидящего на офисном стуле босса. смотрит на него снизу вверх, замечая легкий румянец на бледной коже. рейген ослабляет галстук, расстегивая пару верхних пуговиц рубашки одним движением. серизава оторвавши взгляд от рук аратаки, решает, что сейчас самый лучший момент для перехода к действию. он решительно выдыхает и нежно поглаживает член рейгена сквозь боксеры, иногда прикасаясь губами к белой ткани. дрожащие руки серизавы поднимаются к бедрам, а рука босса опускается на его голову, пропуская меж пальцев отрастающие кудри.
серизава издает сбивчивый всхлип, зажмуривает глаза с подступающими слезами. "нет, нет, простите" - он выплевывает сдавленные слова несвоим голосом, падая с коленей назад, на левую руку, выставляя правую пятерню перед собой. мотает головой, ощутив ладонь отшатнувшегося рейгена на своей щеке.

@темы: txt

---

mob psycho 100, серизава|рейген
серизава приходит на работу пораньше

484

- сегодня будет отличный день. у меня все получится. ничего плохого не произойдет сегодня. у меня отличная работа. - наговаривал Серизава смотря в зеркало и завязывая галстук. когда-то мама сказала ему, что если настраивать себя на лучшее с утра, то день задастся с самого начала. этим Серизава занимался каждое утро с пятого класса, но только в последнее время у него начало получаться. у него и правда была отличная работа и полная свобода в контроле своей жизни. хоть и иногда он ощущал на себя сверлящий взгляд сузуки даже будучи один в комнате.
Серизава выходил из квартиры каждый день в 7.34, чтобы к 8.00 быть в офисе. квартира, которую он снял у замечательной маленькой старушки, была в нескольких шагах от его работы. его квартиросъемщица, живущая в апартаментах рядом, каждый день в его отсутствие оставляла в прихожей домашнюю стряпню или выстиранные и выглаженные рубашки.
но в этот раз, проснувшись раньше, чем обычно, серизава совершенно не хотел сидеть дома и ждать момента выхода. он не хотел слушать утренние новости, не хотел тупо смотреть в чашку с кофе, на которой оставался темный след от отвратительной растворимой дряни. серизава выбрал рубашку, надел один из двух пиджаков - день с утра обещал быть отличным, поэтому он выбрал тот, что посветлее - и повязал свой самый веселый галстук. смотря на себя в зеркало, серизава улыбнулся, прошелся по отрастающим кудряшкам рукой и глубоко выдохнув вышел в 7.00.
серизава надеялся, что выбрав самую длинную дорогу, он доберется до офиса в половину восьмого и до прихода Рейгена, протрет пыль и польет цветы.
с не слезающей улыбкой серизава дошел до пункта назначения. заходя в здание, он поздоровался с охранником, с пожилыми уборщицами офисных помещений, с парочкой работниц этажом пониже и повыше их. девушки ответили ему улыбками и переглянувшись занялись смущающимся смехом, прикрывая ладошками розовые губки, а серизава зардевшись начал подниматься по лестнице.
он взялся за ручку двери, ведущий в офис и она с легкостью поддалась, так как не была заперта на ключ.
"босс в офисе" - подумал серизава.
он направился к кабинету, чтобы поздороваться, но остановился в притык к нему, прислушавшись. из помещения доносился странный шепот Рейгена, его глубокие вдохи и шумные выдохи, грудные стоны и не понятный мокрый звук. серизава дал себе подумать еще немного под скрип офисного кресла и голоса Рейгена, и под доносящееся "гхм..мм", он приоткрыл дверь.
босс, повернувшись спиной ко входу, держал в одной руке журнал эротического содержания, второй - совершал поступательные движения чуть ниже. его тело извивалось, пальцы на босых ногах сжимались и разжимались, а рука с печатным изданием дрожала и дергалась, словно в припадке. кресло поскрипывало и ездило в перед и назад, сталкиваясь со столом и поворачиваясь так, что серизава мог видеть профиль Рейгена с плотно зажмуренными глазами, закушенной нижней губой, с кадыком, прыгающим вверх в них с каждым выпускаемым стоном.
"почему именно сегодня" - думал серизава, закидывая пиджак на плечо. он уже пятый раз обходил район, посматривая на часы. 7.59. он больше никогда не придет в офис ни секундой раньше.

@темы: txt

---

снизу постучали. ни о чем не жалею

наруто
какаши/ирука, флафф, истаблишт релейшоншип

213слов

- какаши-сан..
сдавленым шепотом, с пересохшим горлом между звонкими шлепками двух тел. стараясь не перейти на крик, он как можно сильнее стискивает зубы, сводит брови, чувствуя напряжение в надбровных дугах. но с каждым стримительным, мощным выдохом через нос хочется как можно громче произнести его имя.
какаши долбится с ним без интереса. даже без того подавленного желания, с которым ложится под него ирука. хатаке даже не снимает одежды, когда заходит к нему в квартиру, без приглашения, открывая дверь. единственная вещь, сходящая с его тела - бандана деревни на столе да приспущенные штаны.
ируке удается видеть его глаза: один карий, другой - кроваво-красный. обычно холодные, не выражающие ничего, кроме скуки. даже в те моменты, когда он входит резко, со злостью, когда консервированные чувства пытаются поднять крышечку. ирука смотрит на его лицо, на 80% процентов закрытое маской, с интересом. изучает глубокий заживший шрам, оставивший уродливую светлую полосу по левой части лица, до боли похожую на молнию, когда какаши зажмуривает глаза. когда же он резко открывает их, смотря прямо в душу чунина долгим взглядом, глаза зажмуривает ирука, краснея с ног до головы.
то, что он успевает заметить, пока страсть не заливает его до самых пят: глаза какаши моргают в разном темпе, шаринган всегда быстрее и чаще, чем обычный. ирука выпускает глубокий выдох, вокруг глаз складываются улыбчивые морщинки.

@темы: txt

---

---

дочитала тайную историю, которая меня держала полтора месяца. мне хотелось прочитать первую часть настолько быстро, насколько это возможно, и растянуть вторую настолько долго, насколько возможно. так и получилось. я даже написала рецензию на ливлиб, мб попозже поделюсь.

а пока что.
я готова советовать эту книгу всем и каждому. раздавать ее на файлообмениках и флаерах на улице. она додала мне все все все, чего мне не хватало во всем, что я читала. эмоции, переживания, сюжет настолько интересный, что зачитываешься надолго и аестетики. не помню когда я создавала по книге фандом для одного аутиста, но в 2к16 это произошло.
(внимание читательские интерпритации!!!)
с начала я думала эта книга об убийстве и университетских годах, но в ней оказалось столько двойных ДОН. она и об убийстве, и о преступлении и наказании, о прекрасном и ужасном, о дружбе, о любви, о судьбе отдельного человека и вместе взятых, но самое главное, что произвело на меня впечатление, что эта книга о людях, вокруг которых собираются другие люди, которые не стали бы дружить в отсутствии первых никогда. о сильных(?) личностях, объединяющих вокруг себя. они и плохие и хорошие.
все персонажи книги вызывали у меня и восторг и жалость и ненависть. манера повествования от первого лица выполнила свою цель просто прекрасно. я чувствовала те же чувства что и гг, различные ситуации влияли на меня так же как и на него, по мере повествования новые открытия изменяли наше мнение на прошлое и будущее и тд. несколько раз в книге различные люди называли гг безликим,бесхарактерным. возможно это явилось причиной того, что так легко перенять его переживания на себя.
ета книга (а точнее произведение в принципе) одна из тех, что оставляет чувство завершенности в купе с чувством, что все персонажи продолжают существовать и по сей день, и на данный момент. я очень люблю такие открытые концы (сопряженные с общей законченностью и повествования, и подачи мысли), но все-таки от таких книг нужен отдых, чтобы сложить по полочкам переживания каждого персонажа, какие-то моменты сюжета, свое отношение и отношение гг.

удивительная все таки книга и такая грусная
рил всем рекамендую

---

хх

♥♥♥
ричард любит камиллу
чарльз любит выпить
френсис любит всех
♥♥♥

по поводу алкоголизма чарльза у меня есть куча головняков, на которые я могу написать еще три книги, чтобы их потом несколько лет пытались экранизировать, но никак не смогли. мое "попытайся не думать о хомо" воображение подстрек эпизод, в котором убуханный чарльз, взяв машинку френсиса поехал кататься в дождь с открытым верхом, а в споре по этому поводу вспомнил еще одну историю, когда катался с открытым верхом в дождь, а после френсис пытался затащить его в постель.

>френсис пытался затащить в постель ричарда
>френсис пытался затащить в постель чарльза
о боги, это по-любому значит, что он пытался затащить в постель генри тоже. что это слезы на моем лице нет это дождь на сиденьях кабриолета с откинутой крышей

@темы: pic

---

«Банни вовсе не стал жертвой замещения личности или шизофренического срыва - нет, просто все дурные черты его характера, доселе проявлявшиеся лишь эпизодически и мельком, соединились и окрепли, окончательно взяв над ним верх. Его безобразное поведение мы испытывали на себе и раньше, только в менее убийственной форме. <...> Мне и в голову не приходило обижаться - это же Банни, мой друг, у которого сзади на брюках огромная дыра, а карманных денег даже меньше, чем у меня. Мой ужас во многом обьяснялся именно тем, что его новая линия поведения была очень похожа на прежнее обаятельное подтрунивани, истоль внезапный отход от правил ошеломил и разьярил меня точно так же, как если бы, устраивай мы время от времени дружеские поединки, он вдруг загнал меня в угол и избил до полусмерти.»

@темы: pic

---

@темы: pic

---

Question to discuss:
gay power forever

Stranger: Sounds like a washing liquid
Stranger: Gay power, cleans dishes removes stains
Stranger: Gay power, all day everyday ultra shine
Stranger: Gay powder, now with extra power
Stranger: Coming to a store near you, gay powder
Stranger: Do not inhale, may cause vomiting, diarrhea and homosexuality
Stranger: Store in a cool dry place away from sunlight and faggots

---

no homo

«Генри работу читать не стал.
- Уверен, это выше моего понимания, - я серьезно, Банни, - сказал он, пробежав взглядом первую страницу. - Слушай, что у тебя с машинкой?
- Печатал через три интервала, - гордо отвечал Банни.
- Строчки чуть ли не в трех сантиметрах друг от друга.
- Похоже, типа, на белый стих, правда?
Генри презрительно хмыкнул:
- Скорее, типа, на меню.»

---

no one feels bad for you

коул|рой, есть ли жизнь после судебного иска
1401 слов (нужно было дописать еще 87)

донт джадж ми
ето словоблудие. не нужно его считать каким-то контентом, ибо это просто пис оф май майнд, который вырвался наружу, чтобы гештальт закрылся (лайк евери авер фингз ай ду)

>словоблудие

Вообще-то Рою жилось не плохо даже если для того, чтобы купить молока (но чаще всего это было виски) ему пришлось нанимать человека. Даже если в его дверь барабанили с утра до вечера бандюганы и папарацци. Рой чувствовал себя нормально. Он больше спал, больше ел, больше пил. Полицейские машины каждый вечер устраивали дискотеку возле его дома сверкая огнями и разгоняя толпу, собравшуюся вокруг его дома за день. Газон возле него давно уже не подстригался, да и не нужно ему было это, так как он давно уже пал смертью храбрых под сотнями ботинок и туфлей. Сам дом был в состоянии удовлетворительном, иногда секретарше Роя пришлось закрашивать угрозы, написанные на его стенах, но зато ей платили за это отдельно.
Внутренности дома – это была отдельная история. Домохозяйка Роя давно уволилась, прослышав, что ее итак не чистый на руку хозяин, ввязался в новое дерьмо. В квартире продолжала убираться только его секретарша, которая пыталась из-за всех сил привести помещение в порядок, но тщетно. Убираться приходилось вокруг хозяина дома, который просиживал на своем диване 24\7, если конечно не выходил в суд, полицию или до холодильника. Но чаще всего до холодильника пришлось ходить ей. Она уже отчаялась и перестала вытирать пыль на верхних полках, чистить ковер вручную, приносить цветы. Вместо этого она пылесосила, смахивала пыль чем под руку попадется, а чтобы запах алкоголя не щипал ноздри, опрыскивала дом освежителем с запахом альпийских гор. Второй этаж, к ее огромному счастью, убирать не приходилось. В оплате своего труда она была довольна: сумма не большая, но в нее входил отличный еженедельный пьяный секс.
У Роя Эрла было дел невпроворот, хотя дело было всего одно – уголовное. В первые недели Рой отлично себя чувствовал по этому поводу. У него было хорошее настроение: немножко испоганенное, но все еще цинично настроенное. У него был отлично выглаженный костюм и свора адвокатов. Он ходил по участку, смотря на бывших коллег сверху вниз. На Коула Фелпса он старался смотреть сверху вниз как можно интенсивнее.
Когда у Роя забрали значок, его спесь немного поубавилась. Спесь поубавилась еще сильнее, когда ему настрого посоветовали не приближаться к участку. Тогда Рой и решил нанять секретаря. Тогда от Роя ушла домработница.
Еще несколько недель и от бывшего Мистера Эрла не осталось и следа. След, а если сказать точнее – мокрое пятно, осталось от его ущемленной гордости, убитого самолюбия, избитой в кровавое месиво самонадеянности. Его дом, изобиловавший разными алкогольными напитками, начал медленно от них освобождаться. На их место приходили новые, а бутылки не успевали исчезать, когда появлялись новые. Рабочий стол, в который быстренько переквалифицировался чайный столик, был разделен на два лагеря: с бумагами и с выпивкой. И нельзя было разобрать чего было больше.
И все же, несмотря на то, что Рой не просыхал последние месяцы, он держал свою голову трезвой. Но прошлую жизнь уже было не вернуть.

Что до Коула, то всеми клеточками своей незамутненной справедливой души жалел о содеянном. Ночью он спал хорошо, но утром, по пути на работу, чувствовал себя отвратительно. Жена уже давно сьехала от него вместе с ребенком, а Эльза была слишком занята, чтобы скрашивать его одиночество. Последним оплотом человечности, который остался у Фелпса, был Бековски, который не бросал его с тех пор, как они встретились в первый раз. С тех пор он и не затыкался. Когда Коул сообщил Стефану за бутылочкой пива о том, что написал на Роя Эрла заявление, Бековски пытался угадать по какой статье. Он был чрезвычайно раз услышав, что этого ублюдка наконец посадят. Он поднял тост, за что, Коул уже забыл, но потом повернулся к стойке бара и умолк, смотря куда-то в пустоту. Если бы Фелпс знал, то он бы понял, что напарник задумался о бесчисленных случаях помощи, которые Рой отказывал не только ему, но и транспортному отделу. «Ты не должен чувствовать себя виноватым.» - сказал Бековски, подняв бровь и покачивая бутылочкой пива. И Коул не чувствовал себя виноватым.
До поры до времени.

***

Дверь открылась не сразу. Фелпс постучал уже три раза. Должно быть дома никого нет. Он занес руку для очередного стука, рассчитывал постучать посильнее, чем в прошлые разы. Занес и остановился. Рука заметно дрожала на весу, пока Коул собирался с силами. Он совсем не хотел, чтобы Рой открыл дверь. Не хотел увидеть этого ублюдка снова, заговорить с ним, услышать его. Последние несколько месяцев работы с Эрлом вызывали у него тошноту только от одного упоминания его имени. Сейчас же Коул чувствовал что-то другое – помимо отвращения. Он не удивлялся этим эмоциям, они были вполне нормальны в его положении; положении «предателя». И по пути к дому Роя, и стоя перед дверью Коул спрашивал себя:

- И что же я делаю? Что я ему скажу?
- Если ты успеешь, прежде чем он зарядит тебе леща. Какое твое дело, что с ним будет теперь? – Бековски передал ему кофе через крышу машины. – Ты сделал хорошее дело, заявив на этого петуха. Несмотря на то, что ты теперь персона нон грата… Но я все еще тебя люблю.


Фелпс постучал еще три раза: первые два – слабые – больше для осознания, третий раз он опустил кулак на дверь со всей силы, чтобы хоть кто-нибудь наконец его услышал.
И его услышали.
По ту сторону началось интенсивное движение: скрип, стон, кашель, звон пары бутылок, но дверь не открылась. Шаги приблизились, но остановились. Коул чувствовал, как Рой сверлил его взглядом сквозь дверной глазок. Коул приблизился ближе к двери, чтобы его было лучше слышно.
- Послушай, Рой. Я не могу сказать тебе, что в твоем положении нет моей вины. Я исполнял свой гражданский долг. Ты сам должен понимать, в какое положение ты меня поставил. – Он сам понимал, как абсурдно звучат его слова, как глупо то, что он пришел сюда.
- Какого черта ты тут делаешь? – Эрл на той стороне боролся с дверной цепочкой и наконец взял верх.
Дверь открылась.
Коул видел лучшие дни своего бывшего напарника, и сегодня не был один из них. Заросший щетиной, с мешками под глазами и скорбным выражением лица, Рой выглядел так, будто только что встал из могилы. Мятая майка и полосатые пляжные шорты не делали его лучше. Они придавали ему еще более безнадежный вид.
В дни совместной работы Коул Фелпс никогда не видел на своем напарнике такого лица. Такого эмоционального разброса в глазах, как сейчас. Тщеславный, грязный, лживый – таким был для Фелпса Рой Эрл, опасным человеком.
Таким он не являлся сейчас. Сейчас Рой Эрл был не опаснее щенка, не опаснее ребенка, у которого Коул с легкостью отобрал конфетку. Которую он бы с радостью ему вернул, если бы можно было повернуть время назад.
Между мужчинами повисло тяжелое молчание.
С тех пор как Коул заявил на Роя в свой же участок по обвинению в пособничестве преступности прошло уже два месяца. Фелпс был снова переведен в отдел транспортных преступлений. Он был рад, что его не отстранили от дел, рад, что он снова может работать со Стефаном, но очень уязвлен: потерей места, движению по карьерной лестнице вниз, расставанию с женой, детьми и последующему разводу. Бековски как мог скрашивал его будни: разговорами про женщин, холостяцкую жизнь, машины, последние новости. Иногда, он вспоминал о том, в какое дерьмо впутался его коллега и тогда разговор приобретал более напряженный характер.
Хуже Коула Фелпса в этом участке чувствовал себя только Рой Эрл. Отстраненный от дел, закрытый в своем доме от глаз вездесущих папарацци. Временами он получал письма с угрозами от своих «дружков» из мафии. Временами в его окно влетали камни от разъярённой толпы, замешанной в том или ином деле, которое Рой, в большинстве случаев - удачно для себя, вел. Возможно в первый раз в своей взрослой жизни он почувствовал страх, неопределенность, сомнения в своей будущей судьбе. Все, что было построено им с самого основания: карьера, связи, дружба с правильными людьми, денежное состояние – все медленно рушилось. Он лишился работы, коллеги, боящиеся судебного преследования, отказывались с ним общаться, от знакомых высшего ранга он получал только угрозы, а последние деньги тратил на адвокатов и подкуп судей.
Нет, Фелпсу не было жаль. Маленькому гаденышу никого не жаль. Он растопчет тебя, смешает с песком под своим блестящим ботинком, только для того, чтобы подняться выше и выше. Не по карьерной лестнице, так по лестнице своей чертовой морали.
Белый рыцарь Лос Анджелесского полицейского участка никто иной как выскочка и Рой хорошо это знает.
Сидя сейчас в прокуренной квартире, пропахшей виски и дешевым табаком, на диване, с которого вихрем слетал пепел. Со стаканом в одной руке и сигаретой в другой. Перед судебными исками, посыпавшимися на него градом.
Он знает, что таким как Фелпс доверять нельзя. Нельзя сажать их за руль своей машины. Нельзя знакомить с женщинами. Нельзя хоть как-то подпускать их близко к своим, личным делам. Но мало знать.
- Вот, просто, уходи. – Закатил глаза Рой и захлопнул перед носом Фелпса дверь.

@темы: txt

---

лингва латина вил би зе деф оф ми

---

«i was like the medieval king. i had fallen in love with the picture long before i saw the reality. »

— john fowles 'the magus'

---